Последняя запись Крэппа

Стадион "Локомотив", Москва

Даты проведения:

Внимание! Данное мероприятие уже прошло и перенесено в архив! Новые представления ищите в текущей афише в разделе Драматические спектакли.

Последняя запись Крэппа
Самуэль Беккет
Совместный проект театра и Российского театрального агентства
Перевод с английского: Асия Баранчук, Роберт Стуруа
Постановка - Роберт Стуруа
Художник - Георгий Алекси-Месхишвили
Композитор - Гия Канчели
В ролях: Александр Калягин, Наталия Житкова
Премьера спектакля состоялась 4 ноября 2002 года
«Последняя запись Крэппа» — моноспектакль Александра Калягина, созданный тремя великими грузинскими художниками: режиссером Робертом Стуруа, художником Георгием Алекси-Месхишвили и композитором Гией Канчели.
Это спектакль о старости и одиночестве, о жизни и смерти. Главный герой — одинокий старик, живущий на свалке. Жизнь остановилась, повисла: день похож на день, неделя на неделю, год на год. Единственное развлечение, ставшее смыслом его жизни, — прослушивание старых магнитофонных записей. Слушая свой молодой
голос, в который раз прокручивает он свою жизнь: спорит с воспоминаниями, негодует, опровергает, ненавидит, пытаясь заново прожить ее - нелепую, несостоявшуюся…
"Новые известия":
"Крэпп-молодой и Крэпп-старый — два разных, два чужих человека. Старый не доверяет молодому, проклинает молодого, вступает с ним в перепалку. Вся пьеса — словно острый приступ шизофрении. Раздвоение личности достигается раздвоением голоса. Но даже бранящийся, даже раздраженный Крэпп все равно торжествует победу, потому что он есть, он - вот он, и мочевой пузырь, напоминающий о себе каждые десять минут, — лучшее доказательство реальности существования. А того, прежнего, нет, прежний умер. Отсюда, наверное, и странная идея «мессы по живым». Беккет точно знает, что смерть приходит не однажды, что человек умирает каждую секунду, ибо в следующую секунду это уже абсолютно другой человек. Жизнь вообще — всего лишь цепочка смертей, жизнь мыслителя — еще и цепочка поминок".
"Независимая газета":
"Через вещи, живые и неживые аксессуары совершается прощание и связь с ускользающим миром. Вот черный мячик, которым играл молодой еще, тридцатидевятилетний Крэпп с пудельком — в тот самый день, когда в клинике за окном с грязно-коричневыми шторами умирала его мать. Вот желтый банан — «убийца» диабетика. Вот пленка, которую он со злобой рвет, вот кассета, которую с яростью топчет. Вот черепаха. Но она живая и принадлежит медленно текущему времени. Была до Крэппа, будет долго жить после него. Черепаху Крэпп не бросает. Берет на руки, находит для нее ящик, чтобы она не уползла, не исчезла в хламе и мути его истекающей жизни.
Монологический строй пьесы, где плавно чередуются обширные куски магнитофонной записи и чуть меньшие по размеру тексты живого Крэппа, режиссер и актер приводят к диалогу. Старик не столько слушает — он пребывает в активнейшем общении с самим собой, иронически комментирует, яростно спорит, злобно обличает, негодует и ерничает".