Dostoevsky Trip

Стадион "Локомотив", Москва

Даты проведения:

Внимание! Данное мероприятие уже прошло и перенесено в архив! Новые представления ищите в текущей афише в разделе Драматические спектакли.

DOSTOEVSKY-TRIP
Трагифарс в одном действии
В. Сорокин

Постановка и сценография - н.а. России Валерий Белякович
Звуковое оформление - з.р.к. России Михаил Коротков
Световое оформление - Анатолий Докин

Действующие лица и исполнители:
Настасья Филипповна - заслуженная артистка России Карина Дымонт
Мышкин - заслуженный артист России Олег Леушин
Ганя Иволгин - Максим Лакомкин
Варя - Ольга Авилова
Рогожин - Алексей Матошин
Ипполит - Олег Анищенко
Лебедев - Андрей Санников
Продавец - Михаил Белякович
Химик - Алексей Назаров

Первый прогон состоялся 12 августа 1999 года.
Продолжительность спектакля - один час 45 минут.

Господин Сорокин играет в Достоевского. Все и вся экстремальны, вот он - человек в ярком блеске нервного срыва. Литература, как наркотик, дает пищу невостребованным мыслям и чувствам. Вполне сродни театральному катарсису. Поэтому мы, Театр на Юго-Западе, смело спорим с разговорами о том, что пьесы Владимира Сорокина не сценичны. И утверждаем, что о Вечных Темах можно говорить любым языком как литературных реминисценций, так и русским уличным.

Весной 2001 года спектакль был показан на гастролях в Чикаго и Нью-Йорке, а в июле - в программе 'off' Авиньонского фестиваля. 'Сценическая мощь Театра на Юго-Западе компенсирует текстуальную чернуху: постановка аскетична и патетична; актеры горюют о своих героях и виртуозно манипулируют с бочками, единственным здесь реквизитом; Валерий Белякович уверенно извлекает урок чистого человеколюбия из-под фирменной сорокинской грязи' (Л. Аннинский, газета 'Культура').

'Поднимаясь над серой и жестокой реальностью, герои упиваются возможностью разыграть высочайшую трагедию человеческого духа. Балансируя на грани страстей, в конце концов, все они доводят идеи собственных ролей до абсурда. На этом заканчиваются иллюзии. Начинается реальная и неотвратимая смерть. На сцене сначала полыхают, а потом постепенно гаснут семь живых костров. Теперь они свободны от насилия и жестокости, от непонимания и нежелания понять, от своих болезненных воспоминаний. А свободен ли ты? И не вырастают ли рядом с тобой такие же оторванные от невыносимой реальной жизни изуродованные существа? Не твоя ли это вина? Над подобными вопросами и заставляет задуматься спектакль' (М. Эу, газета 'Настоящее').